Выускники Херсонской мореходки

 

Главная • Проза • Рассказы Виктора Шаповала (22)

РОКОВОЕ ЧИСЛО 28

Холод пробирал до костей. От него невозможно укрыться и к нему невозможно привыкнуть. Жалкая арестантская одежда, истрепанная и грязная, совсем не согревала. А еще голод… То, что приходилось силой впихивать в себя, назвать едой было трудно. Десна вспухли и кровоточили. Каменный мешок, пронизанный сыростью. Возле стены подобие кровати, на котором лежали тряпки, именуемые постелью и маленький, шатающийся столик. На нем жестяная кружка и миска…

Полностью изолированный от внешнего мира, он узнавал обрывки новостей, которые ему со смехом, издеваясь, говорили стражники. Было мучительно слышать о том, что началась война и сербская армия терпит одно поражение за другим. Он старался в это не верить. По ночам, обхватив голову и задыхаясь от кашля, он сворачивался на кровати и обматывался тряпками. Кашель был его постоянным спутником. Казалось, что в нем уже все выгорело внутри, что от легких ничего не осталось и уже нечем сотрясать камеру этим не прекращающемся кашлем. Но он был жив. Жив вопреки всему.

Еще до того, как попасть сюда, было ясно, что у него туберкулез. Это тоже способствовало его желанию принести себя на алтарь борьбы за Великую Сербию. Сейчас от былого Гаврила Принципа осталась жалкая тень. Скелет, обтянутый шкурой, сотрясающийся от приступов кашля. И только глаза горели каким-то бешеным огнем, что приводило стражников в замешательство. Они не любили дежурить у камеры, где находился этот серб. Почему-то у всех после дежурства сильно болела голова. А стоило взглянуть в эти, горящие адским огнем глаза, и становилось не по себе. Что заставляло жить этого фанатика - было трудно понять. Порой он напоминал бестелесную тень, блуждающую по камере. Иногда сутками, забившись в угол, не проявлял никаких признаков жизни, и только глаза… Они горели огнем! Но он закрывал их и проваливался в прошлое... Это было спасением от реальности и в то же время мучительными раздумьями о жизни. Как и почему он оказался здесь? Как все произошло…

Небольшой холмик, среди множества могил, чуть в стороне от других. Ни таблички с надписью, ни надгробия. Совсем неприметный. Только ветер тревожит редкую траву на холмике. Под этим холмиком лежит не кто-нибудь, а Богдан Жераич… но знают об этом немногие, как и то, кто это. .Ночь почти без звезд, луна слабо освещает вокруг… Юноша, с пылающими глазами и впалыми щеками медленно подошел к могильному холмику. В руках он сжимал небольшой деревянный крест. С силой воткнув его в землю, он перекрестился. Затем опустился на колени и закрыл глаза. Его горячие ладони легли на холодную землю могилы. Хотелось почувствовать какой-то знак оттуда… из могилы. Не может быть, чтобы его не было. Сколько это длилось - он не помнил и вдруг… казалось, что по рукам пробежала какая-то волна и тело затряслось. Неясная тревога и легкий ветерок, как - будто кто-то вздохнул. Нет он не открыл глаза, но почувствовал, всем своим яством почувствовал, что в эту минуту он не один. Это дух! Дух погибшего Богдана! Сейчас он будет с ним говорить.
- Господи! Укрепи и дай сил!
Сердце колотится, как паровой молот. Это должно было случиться ! Непременно !
- Я знаю, кто ты и зачем пришел на мою могилу!
Это правда голос или ему чудится? Но ведь он ощущает, что не один!
- Я слышу тебя - шепчут воспаленные губы - я тебя слышу!
- Моя смерть не должна быть напрасна. Живео Србия! Ты! Ты отомстишь за меня и за нашу Сербию! Из твоих рук пусть примут смерть враги наши! Ты слышишь меня? Клянись! Клянись, что удержишь оружие в руках и направишь на врагов наших! Пусть погибнут те, кто хочет угнетать сербов! Будь сербом! Настоящим! Благословляю тебя, Гаврило! Отомсти за кровь мою!
Видение исчезло, а Гаврило Принцип упал на могильный холмик.

- Я готов принести себя в жертву!
Глаза блестят, а на щеках горит нездоровый румянец. "Да ты, парень, долго не протянешь" - подумал майор Войя Танкосич, глядя на стоящего перед ним юношу.
- А кому нужна твоя жертва? Зачем мне нужна твоя жертва?- жестко ответил - Мне не самоубийцы нужны, а сербы, умеющие стрелять и поражать врагов наших бомбами. А ты умеешь это делать?
- Я не... умею хорошо… стрелять…. пока не умею - прошептал Гаврило.
Он растерялся от таких слов. Он был готов к самопожертвованию и вдруг…
- Вот.. это браунинг - Танкосич вытащил из кобуры револьвер и резким движением тыкнул его в руки Принципу -Бери...стреляй. Взвел курок... прицелился... стреляй! Что смотришь? Стреляй!
Гаврило взял неуверенно оружие и неумело прицелился.
- Да не так! Ты что, не серб? - выкрикнул Танкосич
- Вот так! Смотри! - и он выстрелил в сторону стоящих на бруствере бутылок. Одна разлетелась вдребезги.
- Вот так! Стреляй!
С третьего раза Гаврило попал и больше не промахивался. Майор перезарядил револьвер и снова дал его Принципу.
- Стреляй! Думай, что это враги !
- Я не промажу! Я поклялся Богдану...
- Какому Богдану?
- Я был на могиле Богдана Жераича и поклялся ему отомстить…и он меня благословил!

Драгутин Дмитриевич в своем кабинете перебирал донесения агентов из Австро-Венгрии. Полковник Дмитриевич был не только начальником сербской разведки, он еще возглавлял сербскую тайную организацию "Черная рука". Целью организации было создание Великой Сербии – государства, в которое вошли бы территории, населенные южными славянами. В организацию входили даже представители правящей элиты Королевства Сербия, включая наследника - королевича Александра Карагеоргиевича (в 1934 году убитого в Марселе вместе с французским министром Барту хорватскими усташами ). Помимо сербов, войти в Великую Сербию желали черногорцы, но вот хорваты такого желания не испытывали, да и босняки колебались.

Эрцгерцог Франц Фердинанд со своими идеями о предоставлении прав славянам мог отвлечь многих от идеи Великой Сербии. Потому был очень опасен для членов "Черной руки". В дальнейшем, уже после того, как полковника Дмитриевича расстреляли на окраине греческих Салоников, в конце первой мировой его мечты осуществились. Образовалось единое государство южных славян - Югославия. И возглавил его хорват, воевавший в первую мировую, в войсках Австро-Венгрии против Сербии - Иосип Броз Тито. Он даже был удостоен медали за храбрость. Как чудно порой поворачиваются события, как все непредсказуемо!!!

Стук в дверь и - на пороге майор Войя Танкосич.
- Ну, и чем ты меня хочешь порадовать? - буркнул полковник
- Они будут готовы. А этот Принцип… этот пойдет на жертву. Он мне сегодня признался, что был на могиле Богдана Жераича… и в беседе с ним пообещал отомстить за него.
- То есть, как… обещал - удивился Апис
- Это тот Жерич, который.. в 1910… произвел пять неудачных выстрелов в генерал-губернатора Боснии и Герцеговины….. в генерала Варешанина, а затем покончил с собой… там же… на месте ?
- Это он … а этот был на его могиле и… .в трансе общался с Жераичем... и он готов! Остальные тоже! Учатся стрелять! Метают…. вместе с моими комитаджами ! - сказал Войя.

Танкосич иногда пропадал на несколько недель и его видели среди македонских партизан-комитаджей. Случалось, они сами появлялись на белградских улицах, молчаливые и таинственные, и так же внезапно пропадали. Что связывало майора сербской разведки с ними – не обсуждалось.
- Надо ускорить их подготовку.Скоро Видовдан и в Сараево должен пожаловать эрцгерцог…они там будут к месту! И чтобы не... как Жераич… без промаха!

Конечно, Гаврило не знал об этом разговоре, да и не мог знать. Эти двое умели беречь секреты. Хотя, если бы и знал, то это его не остановило. Все они - совсем еще молодые сербы из тайной организации "Млада Босна". Примером для них были русские народовольцы и так же, как они, каждый из младобоснийцев готов был отдать себя в жертву ради своей Родины. Здесь, в Белграде, под руководством сербской военной разведки они усиленно пытаются научиться мастерски стрелять, чтобы кровь австрийского эрцгерцога пролилась на улице Сараево. С утра до вечера не умолкают их браунинги.

Рядом с ними тем же занимаются молчаливые македонцы. Они совсем не общаются, только здороваются. У каждого свои заботы и свои цели. Скоро отправляться за Дрину и надо все успеть. Каждый обдумал не раз и утвердился в своем желании. В помещении, где они спят, висит портрет, вырезанный из газеты. Это портрет Богдана Жераича, а ниже на стене написано "Живео Србия! Живео Богдан Жераич!" Своеобразная икона, на которую молятся. Ни для кого не секрет, что все может закончиться гибелью и надо готовиться к этому. Кто читает молитвы, кто пытается представить этот непростой момент и уговаривает себя не бояться. Гаврило рассказал, как был на могиле Богдана и что услышал от него… Никто не сомневается. Скоро... скоро может и они лягут рядом с Богданом, но до этого… Револьверы раскаляются от стрельбы, а пороховой дым мешает дышать…Скоро…в Сараево! На какую-то долю секунды он ощутил этот запах пороха. Каким он казался приятным, как бы хотелось его сейчас вдохнуть… Как бы хотелось ощутить ребристость рукоятки браунинга. Сам себе Гаврило мог признаться, что окажись в его руках браунинг, он направил бы его себе в висок.

Эрцгерцог Франц Фердинанд - племянник и наследник императора Австро-Венгрии Франца Иосифа. Женился на графине Софии Хотек, чешке по национальности и, что удивительно, по любви, что для Габсбургов казалось невозможным. Брак признали морганатическим, лишив детей, родившихся в нем, права на австро-венгерский престол. Но еще более необычным и для многих неприемлемым было - так это желание эрцгерцога превратить Австро-Венгерскую монархию в "Австро-Венгро-Славянию". А это значило - расширить возможности большой части населения - славян. Это очень не нравилось многим власть предержащим. Премьер-министр Королевства Венгрия Иштван Тиса пригрозил поднять мятеж, если это произойдет! Эти замыслы вовсе не означали, что эрцгерцог пылал любовью к славянам. Вовсе нет. Исключение составляла лишь его супруга. Но будучи реально мыслящим человеком, он понимал, что славяне должны иметь какие-то возможности, дабы оставаться верными гражданами империи. Это не нравилось и членам "Черной руки". Ведь расширение прав славян в Австро-Венгрии подрывало их позиции по созданию Великой Сербии. Как это ни странно, но в этом вопросе взгляды сербских противников эрцгерцога совпадали со взглядами его австро-венгерских противников. И именно он должен был прибыть в Боснию, чтобы проинспектировать армейские маневры.

Каждый из участников покушения получил ампулу с ядом. Майор Войя Танкосич вручил каждому и предупредил, что использовать только в крайнем случае! Гаврило Принцип последние дни ощущал неимоверный подъем. Его глаза пылали. Возможно, это было связано не только с предстоящим убийством, которое все участники воспринимали как подвиг, возможно… Но Гаврило был смертельно болен. Туберкулез разрушал его легкие - он не боялся смерти и готов был положить остаток своей жизни на алтарь борьбы. Для себя он решил, что не будет хвататься за соломинку и сможет встретить достойно смерть. Темной ночью темные фигуры пересекли границу. Их сопровождали двое пограничников и один из офицеров разведки. Путь лежал на Сараево. Одной из явок сербской разведки было заведение сербского купца Гриши Ефтановича… но они знали, что это только в крайнем случае! К тому же - у них были ампулы с ядом и они готовы были ними воспользоваться.

Втроем, Неделько Кабринович, Трифко Грабец и Гаврило Принцип, по прибытию в Сараево обосновались в доме редактора социалистической газеты “Звоно” Данилы Илича. Это был высокий молодой человек с открытым лицом, в черной русской косоворотке. Илич был социалистом и знал многих русских революционеров. Это не мешало ему сотрудничать с сербским Генштабом. Он разделял мнение о необходимости покушения на эрцгерцога Фердинанда и выполнял на себя функции местного куратора покушения. Данило разрабатывал весь механизм акции и расставлял покушавшихся вдоль маршрута.

Гаврило закашлялся и из глаз потекли слезы. К вечеру в камере становилось нестерпимо холодно. Он судорожно натягивал на себя все тряпки, свернувшись в клубок. Тело болело и дышать было трудно. Яд! Ни в одной из ампул его не оказалось. Что там было - осталось непонятно. Никому из них не удалось покончить с собой. Почему? Который раз он думал об этом и не мог найти ответ.

28 июня 1914 года эрцгерцог с супругой прибыл с официальным визитом в Сараево - столицу Боснии. Очень странно, что такую высокую персону так плохо охраняли. Удивительно, но почему-то личная охрана была занята получением багажа на вокзале и, практически, ее не было рядом с охраняемым лицом. Это трудно понять, но было именно так! Возможно, этому способствовала агентура сербского Генштаба, проникшая в окружение эрцгерцога, а может кто-то из его окружения решил подставить эрцгерцога под пули - это осталось неизвестным. Эвиденцбюро - так называлась военная разведка Австро-Венгерской империи. Надо сказать, что свою работу она делала. Даже несмотря на скандал с полковником Редлем, многие годы бывшим русским шпионом… Ее агенты имелись и в Сербии и других южнославянских государствах. А уж визит такой персоны, как эрцгерцог Фердинанд - событие незаурядное и тут разведка должна бы проявить усердие. К тому же он приехал на военные маневры. А о ее, даже формальном присутствии, нигде нет ни слова! Почему ? Может разведка выполняла как раз те действия, которые вызывают так много вопросов? Маршрут движения был известен заранее. Точно так же, почти через 50 лет, все произошло в Далласе. Там местные газеты ,заранее расписали маршрут движения президента Кеннеди в открытом лимузине, не смотря на многочисленные угрозы убить президента… Это как подарок для потенциальных террористов - можно выбрать не спеша несколько прекрасных позиций и - пли.

Утром, на своем открытом автомобиле, Франц Фердинанд с супругой проезжал по набережной реки Милячки. Первый встретивший его террорист был босняк-мусульманин Мухаммед Мехмедбашич, находившийся рядом с кафе "Мостар". Он то и мог стать основным убийцей эрцгерцога. Все бы закончилось сразу. Но он вдруг решил не бросать в эрцгерцога бомбу, хотя вряд ли бы промазал. Фердинанд был от него в каких-то двух десятках метров. Охраны - практически никакой. Подарок для покушающегося ! Но он не бросил. И не выстрелил! В последний момент… просто растерялся… какая-то внутренняя слабость… или просто испугался. Позже он об этом сильно пожалел! А вот второй террорист - серб Неделько Чабринович - бомбу бросил, но... не попал. Вернее, она отскочила и взорвалась позади автомобиля, ранив при этом в общей сложности 20 человек. Неделько выхватил ампулу с ядом и прыгнул в реку. Содержимое ампулы было непонятным. Это было что угодно, но не яд! И вызвало лишь рвоту, а река оказалась неглубокой. Она и называлась Мелячка! Полицейские вытащили Чабриновича, которого сотрясали конвульсии от приема непонятного препарата, из реки. Он был тут же жестоко избит и только потом его взяли под стражу. Одно дело бросать на полигоне и другое - в живого человека! К тому же, всех смутило нахождение рядом с эрцгерцогом жены. Они были молодые патриоты! Жаждали совершить подвиг - убить Фердинанда. Но не были готовы убить женщину… все-таки это непросто! Хотя, возможно, это был обычный промах спешащего метателя. Он бросил и, ударившись об тент, бомба упала сразу же за машиной наследника. Прогремел взрыв, среди свиты Франца Фердинанда раздались крики раненых, но сам эрцгерцог и его супруга остались невредимыми. Графиня побледнела и вопросительно взглянула на мужа, но он остался невозмутимым. И не смотря на это - маршрут остался прежним! Удивительное легкомыслие! Или же - заранее спланированная акция! Кортеж продолжил движение! Но эрцгерцог приказал остановить автомобиль. Все-таки, это был храбрый человек! Раненым оказали первую помощь. Толпа заслонила машину и Попович, Принцип и Грабеж не смогли ничего сделать.Покушение, казалось, провалилось.
- Господин мэр, я прибыл в Сараево с дружественным визитом, а в меня кто-то бросил бомбу. Это возмутительно! -воскликнул Франц Фердинанд встречавшему его возле Ратуши мэру Сараево Фехиму Чурчичу. Но все же, позже, успокоившись, произнес речь и поблагодарил народ Сараево за его отношение к произошедшему.

И все же, останавливаться на этом было нельзя .Гаврило решил во чтобы то ни стало довести дело до конца. Ведь должен же эрцгерцог возвращаться и вдруг ему или другим оставшимся повезет! Он занял позицию перед соседним продовольственным магазином "Деликатесы Морица Шиллера", неподалёку от Латинского моста, в ближайшем кафе. Уверенности не было, что именно ему предстоит свершить намеченное. Кофе был горячим и настраивал расслабиться. Гаврила смотрел на пар, поднимающийся из чашки. Водитель вел машину неуверенно и очень медленно, как бы приглашая повторить попытку покушения. А перед кафе, в котором находился Гаврило Принцип, авто остановилось! Наверное - это то, что называется рок! Гаврила сидел на стуле и медленно тянул горячий кофе. Он - третий в цепочке и, скорее всего, его друзья уже забросали авто Фердинанда бомбами! Ему не придется рисковать и жертвовать своей жизнью. Гаврило повернул голову и не поверил глазам. Прямо перед кафе вдруг остановился автомобиль и… в нем эрцгерцог Фердинанд! Жив и здоров! Время вдруг стало безразмерным. Все происходило медленно… или это ему так казалось. Он встал и направился прямо к авто. Никто ему не помешал! Никто! И вот автомобиль рядом. Прямо перед ним. Это его цель! В руках он сжимал полуавтоматический пистолет бельгийского производства "Fabrique Nationale" модели 1910 года под номером 19074. Гаврило начал стрелять, не целясь. Первая пуля ранила эрцгерцога в яремную вену, вторая попала Софи в живот.. Промахнуться было трудно!. Гаврило просто нажимал на курок, не слыша криков и не видя ничего, кроме раненых им людей. Вместе с последней выпущенной пулей он вдруг услышал многоголосый крик и ощутил сильный удар по голове. Но до этого он успел раздавить ампулу с ядом. И снова яд не подействовал! Его сбили с ног и удары градом посыпались на его тело. Кто-то тянул его за руки, за ноги, его били кулаками, ногами, рвали волосы… какая-то вереница лиц и одна дикая боль от наносимых ударов.

Дрожащей рукой Гаврило потянул кружку с протухшей водой, но так и не смог выпить, закашлявшись. Жалел ли он о своем поступке? Да… смерть графини не входила в его планы. Вторая пуля предназначалась губернатору Потиореку .Он часто думал, как могло так получится, что ему довелось нажать на курок? Произошло несколько попыток, но визит не отменили и даже не изменили маршрут! Водитель привез Франца Фердинанда прямо к кафе, где находился он, Гаврило Принцип. И остановился! Как бы приглашая воспользоваться таким шансом. И снова, в который раз, почему? Как будто кто-то целенаправленно подставлял эрцгерцога под бомбы и выстрелы. Который год его мучают эти вопросы. Почему? Почему яд, который им вручил майор Танкосич не подействовал? Почему у эрцгерцога практически не было охраны? Кто руководил покушением? Сербы или… австрийцы? Уже потом он узнал, что убийство вызвало многочисленные антисербские погромы в разных местах империи. И, если власти не особо были озабочены охраной, то в поимке террористов они проявили похвальное рвение.И все участники, кроме Мехмедбашича, были задержаны. Никто из них не отвечал на вопросы следователей. Никто не называл своих имен - они считали, что выполнили свой долг. Но когда очередь дошла до Данила Илича, он не смог устоять. Вначале пытался бравировать, но когда ему предъявили обвинение в убийстве не только эрцгерцога, но и его жены, сник. И уже через несколько минут назвал всех участников, все детали, в том числе заявил, что оружие было предоставлено сербским правительством.

Суд начался через три с половиной месяца и продолжался две недели. Ровно через четыре месяца - 28 октября 1914 года был вынесен приговор. Во время суда один из обвиняемых, как соучастник, заявил, что Принцип посмотрел на него и очень строго сказал: "Если вы хотите знать, и именно по этой причине, мы собираемся совершить убийство наследника; и раз вы знаете об этом, вы должны молчать. Если вы предадите нас, вы и ваша семья будете уничтожены". А потом добавил "Я больше боялся террора, нежели закона". Гаврило вспомнил суровые глаза судьи и его скрипучий голос.
- Я югославский националист и я верю в объединение всех южных славян в единое государство, свободное от Австрии! - заявил он во время процесса и добавил - мы обязательно этого добьемся пусть и посредством террора!

Сейчас, прислонившись к сырой стене он как-будто видел себя со стороны. Всех обвиняемых обвиняли в заговоре с целью государственной измены при участии сербских чиновников.. Приговор гласил: "Суд рассматривает показания как доказательства того, что и „Народная оборона“ и военные чины Королевства Сербия причастны к шпионажу". Болше всех не повезло Данило Иличу, Велько Кубриловичу и Мишко Йовановичу. Их приговорили к повешению. Странно, но сейчас он думал, что это ему не повезло. Четвертый год он в этом каменном, сыром мешке тюрьмы Терезинштадт, где его спутники холод, голод и издевательства. Его легкие изъедены туберкулезом, а он сам - скелет в лохмотьях, сотрясающийся от кашля. Смерть казалась избавлением от всех мук. Гаврило сидел, опираясь спиной о стену и вдруг понял, что не чувствует привычного холода, а его тело не чувствует привычной боли. Он попробовал повернуться, но не смог. Еще долго его глаза излучали тот бешенный огонь, а изодранное в клочья сердце прекратило стучать… Впервые за все годы заключения на его лице появилось подобие улыбки. 28 число стало роковым в жизни сербского юноши Гаврила Принципа. 28 июня он застрелил Эрцгерцога и австрийского престолонаследника Франца Фердинанда и его жену Софию. 28 октября того же года - приговорен к 10 годам тюремного заключения. 28 апреля 1918 года умер от туберкулёза в тюрьме Терезинштадте.

 



Copyright © 2003-2022 Вячеслав Красников

При копировании материалов для WEB-сайтов указание открытой индексируемой ссылки на сайт http://www.morehodka.ru обязательно. При копировании авторских материалов обязательно указание автора